«Охотник на караваны» из Никольского Барана

Александр Васильевич Шевелев, служил разведчиком-связистом.

Александр Васильевич является патриотом своей малой родины и сожалеет, что молодое поколение мало интересуется историей района, как и судьбами солдат, защищавших интересы страны в Центральной Азии. Придя к нам в редакцию, уроженец Никольского Барана поделился своими воспоминаниями о своей службе в разведке, боевых выходах, засадах на караваны и бесконечных сопровождениях колонн по горным дорогам Афганистана.

Окончив восьмилетку в селе, Александр переезжает в Набережные Челны, где поступает  в один из техникумов автограда. Но практически сразу он понял, что городская жизнь ему не по душе, и молодой человек возвращается в родное село. И в 1982 году его призывают в армию, откуда сразу же направляют в Самаркандскую область Узбекистана.

"Сначала меня определили в пехоту и 4 дня мы бегали по барханам, а потом десятерых отобрали в разведку, в том числе и меня. "Учебку" проходил в Термезе, где меня обучили на разведчика-телефониста. После трех месяцев учебы там, нас привезли в Афганистан, где я попал в разведовательно-десантную роту разведбата. Командиром дивизии у нас был генерал Громов, которого я видел лично. Часть дислоцировалась в Шинданте. Спустя несколько недель, меня перевели в Баграм, где я и служил все два года. У меня была рация, и я обеспечивал связь. Но сидеть на территории мне практически не приходилось: поскольку я был связист, то постоянно выходил на боевые задания. Часто доводилось бывать в засаде: поступает информация, что в таком-то районе ожидается проход каравана из Пакистана. Нас сажают на вертолеты и доставляют в нужный квадрат, где три-четыре дня, а то и неделю мы сидим в засаде, наблюдаем, ждем. А задача это очень сложная, потому что в Афганистане днем сильная жара, а ночью очень холодно. Спать приходилось под открытым небом, костры разводить нельзя, шуметь, передвигаться тоже. Особенно тяжело было ночью. Если караван маленький, верблюдов 8-10, то своими силами сами окружали его. А, если там много людей, то вызывали на подкрепление десант, пехоту и ликвидировали душманов.

Самый большой караван, который мне доводилось видеть, насчитывал сорок верблюдов. На них перевозились оружие, наркотики, деньги для наших врагов. Мы это все предотвращали, старались как можно больше людей взять в плен, чтобы разведка получила важную информацию. Пока их ждали, все время наблюдали, смотрели за движением, связь поддерживали постоянно, докладывали про любое шевеление.

А когда не было информации о караванах, нас направляли на сопровождение и охрану колонн. Весь Афганистан мне довелось изъездить вдоль и поперек. Во время сопровождений я также отвечал за связь. Однажды, в 1983 году, наша колона попала в засаду: душманы расстреляли первую и последнюю машины, чтобы мы встали. Но водитель БТРа, на котором я ехал, сразу среагировал и столкнул горящую машину с грузом на обочину, благодаря этому колонна благополучно прошла дальше, и обошлось без потерь. Когда бронетранспортер начал выталкивать машину, мы спрыгнули с брони и разбежались в стороны. В этот момент рядом со мной взорвался снаряд, и я получил контузию: кровь из ушей пошла, все поплыло.  Самого противника в горах не видно, откуда он стреляет – непонятно. Они там каждую тропинку знают, бегают по ущельям босиком, как тараканы. Если бы мы тогда только встали, то нас бы всех расстреляли. Каждая поездка для нас могла стать последней, но тогда мы об этом как-то не задумывались – надо, значит, надо.

После того случая, я пролежал в госпитале дней двенадцать, и теперь у меня посттравматическая энцефалопатия головного мозга, а после перенесенного инфаркта еще и инвалидность… После лечения мне дали отпуск на 10 дней, чтобы я побывал дома.   

Что касается быта, то жили мы в палатках, в которых днем невыносимая жара, а ночью холод. Там всегда постоянно дует ветер, который мы называли «афганец», он сухой и резкий, с пылью. Когда мы там были, нам разъясняли, что лучше воевать на чужой земле. Тогда американцы хотели зайти в Афганистан, но мы их опередили буквально дня за два до их вторжения.

После демобилизации Александр Васильевич работал в Набережных Челнах на КамАЗе, а в 90-ых переехал в Казань, там работал водителем. В 2014 году после смерти супруги вернулся на малую родину, живет в Билярске и работает в НП «Алексеевское».

К сожалению, у Александра Шевелева не осталось армейских фотографий, и в газете он просил опубликовать статью без своего фото. Да и на интервью он согласился с трудом, сказав, что ни к чему ворошить старое: «ну было и было».

Мы же считаем, что каждый воин-интернационалист заслуживает внимания и уважения. Поэтому в канун очередной годовщины вывода советских войск из Афганистана мы рассказываем о наших земляках, с честью выполнивших свой интернациональный долг.